№6(65)(2017)

Парадокс госреформирования: на этапе «ополицеивания» силовых структур милицейское название продолжает носить служба, которую президентским указом было решено именовать полицией еще в далеком 1996 году, но впоследствии вернулись к привычному советскому названию. Не забыли ли нынешние реформаторы о существовании налоговой милиции вообще? Помнят ли о том, что зарплата оперативников фискальной службы, выполняющих нелегкую напряженную работу, настолько минимальна, что без помощи родственников им не прожить? Знают ли о масштабах кадрового дефицита в последней милицейской структуре Украины? И не нацелено ли такое отношение власть имущих к наполняющей госбюджет структуре на то, чтобы декларировать «принцип нулевой толерантности к коррупционным проявлениям» только на бумагах и с высоких трибун? Беседуем с руководителем налоговой милиции Киева Игорем Скороходом.

Беседовал: Роман Барашев

Уважаемый Игорь Владимирович, похоже, только у Вашего подразделения остается «нереформированное» название налоговой милиции, а не полиции. Признайтесь, Вы с гордостью носите звание последнего милиционера Украины или с нетерпением ждете переименования?

Позвольте уточнить, что еще четыре с половиной тысячи наших сотрудников по всей Украине, в том числе и в зоне проведения АТО, – сотрудники налоговой милиции. Напомню: наше подразделение со дня его создания называлось «налоговой полициией» и только в феврале 1998 года было переименовано в милицию. Никаких проблем с названием не вижу. Главное – мы, несмотря ни на что, продолжаем эффективно работать, пополнять государственный бюджет, стоять на страже экономики. Вклад столичной налоговой милиции в общие результаты работы по Украине довольно внушительный – более двух третьих возмещенного ущерба по оконченным уголовным производствам, 60 % от сумм предотвращения незаконного возмещения НДС из бюджета страны, около 40 % от взысканных сумм с выгодополучателей ликвидированных «конвертационных центров», около 30 % от арестованных ТМЦ, перемещавшихся через границу с различными правонарушениями.

Известно, что накануне 2017 года в Налоговый кодекс Украины были внесены неоднозначные нормы, касающиеся налоговой милиции, в связи с чем многие решили, что налоговой милиции не существует вообще. Обществу объяснили, что произошла «техническая ошибка». Так на каком свете находится Ваше подразделение?

Суть этой так называемой «ошибки» – неточность в нумерации пунктов окончательных положений Закона № 1797, которым вносились изменения в Налоговый кодекс. В самих изменениях пункт о статусе налоговой милиции имеет один номер, а в окончательных положениях – на одну цифру меньше. Вроде как техническая ошибка, однако сама суть этого пункта дает возможность трактовать его однозначно как относящийся к налоговой милиции. За каждое действие необходимо отвечать, и я считаю, что должны быть привлечены к ответственности те, кто допустил эту ошибку. Вы правильно заметили: только часть общества считает, что налоговой милиции не существует, и это те, кому выгодно так считать, так как у них не совсем все хорошо с уплатой налогов.

Чуть ли не в каждом своем Facebook-сообщении Вы указываете на проблему низких зарплат сотрудников налоговой милиции (3200-3500 грн). На мой взгляд, такая оценка не самого приятного и рискованного труда не только унижает достоинство гражданина Украины, звание правоохранителя, но и создает почву для злоупотреблений. Что Вы на это скажете? Как удерживаете сотрудников, чем мотивируете? Имеют ли они дополнительные доходы? Попадаются ли на незаконных попытках поправить свое финансовое положение?

Сложные вопросы. Как и работникам других правоохранительных органов, нам запрещено иметь другие виды доходов, так что каждый из наших сотрудников решает вопрос материального обеспечения самостоятельно, не без помощи родных и близких. Наша работа строится на доверии руководителей к своим подчиненным, с другой стороны – мы ведем постоянный контроль за соблюдением ими норм законодательства. Кроме того, специфика нашей работы такова, что любое решение по расследуемым делам принимается не каким-то одним сотрудником, а коллегиально, чем отсекается возможность поиска хитрых комбинаций. На каждом совещании я напоминаю личному составу об основном принципе налоговой милиции Киева: нулевая толерантность к коррупционным проявлениям.

Что касается методов, которыми пытаемся удержать сотрудников, – они больше моральные. Развиваем дух здорового соперничества. Наиболее отличившихся поощряем благодарностями и грамотами на общегородских совещаниях. Должен заметить, что, к сожалению, сегодня у нас более ста вакантных должностей. Вакансий было гораздо больше, однако на часть из них были назначены «свежеиспеченные» выпускники факультета налоговой милиции университета ГФС Украины. Несмотря на отличную теоретическую подготовку, практических навыков работы у них пока еще нет и всех их предстоит обучить.

Чем Вы опровергните распространенный тезис, что деятельность налоговой милиции направлена на то, чтобы давить на бизнес или его «отжимать»?

Что тут сказать? Есть истеричные крики о давлении на бизнес, но нет никакой фактической информации, никакой конкретики. О чем это говорит? Да о том, что подобная информационная шумиха – это своеобразный защитный механизм нечистых на руку предпринимателей, ведь никто из «обличителей» ни разу не привел ни одного аргументированного доказательства своим словам. Да, есть результаты налоговых проверок, с которыми предприниматели не согласны, есть и уголовные производства в отношении тех, кто подозревается в умышленном уклонении от уплаты налогов, однако все подобные споры должны рассматриваться в суде, где каждая из сторон сможет представить имеющиеся у нее факты и доказательства, но не использоваться для создания негативной информационной картинки.

Вашу структуру хотят преобразовать в Службу финансовых расследований. Что кардинально нового предполагает это переформатирование? Почему с таким скрипом разрабатывается законопроект о создании службы? Что в нем не устраивает лично Вас?

По большому счету, обсуждать пока что нечего. Вы справедливо заметили, что какого-либо конечного варианта законопроекта о Службе финансовых расследований пока нет, поэтому и озвучить конкретные замечания я не могу. А что касается тех проектов, которые были доступны для изучения, то у меня сложилось мнение, что разрабатывающие реформу люди не имеют ни глубоких познаний, ни практического опыта работы, поэтому у них ничего путного не выходит. Нельзя проводить реформы, которые вместо решения проблем усугубляют старые и порождают новые.

Экономическая система в Украине построена так, что практически каждый бизнесмен вынужден искать пути уклонения от налогов. Вы с этим согласны? И если это действительно так, эту ситуацию можно изменить? Какая часть таких уклонений, по Вашим расчетам, фиксируется налоговой милицией?

Это не проблема построения экономической системы в Украине. Просто наши бизнесмены, да и простые люди, пока еще не имеют привычки уплачивать налоги так, как это делается в цивилизованных странах. К сожалению, социальная ответственность в нашем обществе очень низкая, что и сказывается на отношении к уплате налогов. Хотел бы отметить, что уголовная ответственность за неуплату налогов в Украине наступает только тогда, когда сумма неуплаченных налогов превышает 1000 необлагаемых минимумов доходов граждан – от 800 тысяч гривен с 2017-го. Не стану кривить душой – налоговой милицией фиксируются далеко не все случаи уклонения от уплаты налогов. Этому есть много причин – и объективных, и субъективных: к примеру, глобальное сокращение подразделений налоговой милиции, проведенное в Украине, никак не способствовало повышению данных показателей. К сожалению, в действующем законодательстве остается множество пробелов, позволяющих теми или иными способами снижать налоговую нагрузку.

Оценив свой послужной список за весь период работы в налоговой милиции, назовите Вашу главную победу над преступностью.

Моя главная победа – это сохраненный коллектив столичной налоговой милиции, коллектив профессионалов, который несет службу в сложнейших условиях, пополняя бюджет значительными дополнительными поступлениями. Однако мы работаем в тесном взаимодействии с другими подразделениями и службами, и поэтому считаем результат общим. К примеру, кто сделал больше для выздоровления человека – врач, поставивший точный диагноз, медсестра, проводившая медицинские манипуляции с больным, или санитарка, которая перевязывала и ухаживала за ним? Каждый из них сделал свою работу, и только их правильное сочетание и привело к положительному результату. Так и у нас.

Спектр преступлений, которые пресекает налоговая милиция, достаточно обширен. Остановимся на некоторых сообщениях за апрель этого года, чтобы охарактеризовать ее работу. Цитирую: «Сотрудники налоговой милиции Киева ликвидировали подпольный цех по изготовлению фальсифицированного алкоголя, изъято товаров более чем на 3,3 млн грн. Обнаружено и изъято почти 10 тыс. литров спирта, более 4,5 тыс. литров фальсифицированного алкоголя». Охарактеризуйте масштабы подобного подпольного производства. Что в основном выпускается?

Как правило, большинство подобных подпольных производств ориентированы на массовый рынок, в них подделывают недорогую продукцию отечественных производителей. Но в некоторых случаях злоумышленники подделывают и продукцию известных иностранных марок, так что, приобретая брендовый алкоголь по низкой цене, вы обманываете сами себя: настоящий шотландский виски просто не может продаваться в небольшом магазинчике по невысокой цене. Отмечу, что мы жестко противодействуем алкофальсификаторам, однако пока существует спрос на подобную продукцию, будут и те, кто этот спрос будет удовлетворять.

Следующее сообщение: «В Киеве ликвидирован конвертационный центр, который в течение 2016–2017 гг. проконвертировал более 90 млн грн. По месту жительства и в автомобилях организаторов изъято 230,5 тыс. грн наличными... На счета фиктивных предприятий в одном из коммерческих банков с остатком средств в сумме более 945,5 тыс. грн наложен арест». Какая перспектива у таких дел? Много ли «обнальщиков» осуждены и отбывают наказания? Также в апреле вы «накрыли» еще три «отмывочные конторы» с оборотами более 250, 360 и 430 млн грн каждая. Бытует мнение, что эти центры работают под «крышей» самих правоохранительных структур, и подобные сообщения появляются лишь для создания видимости борьбы. Почему не оглашается список компаний и лиц, которые пошли на незаконное сотрудничество с «конвертационщиками»?

Как правило, процесс расследования уголовных производств данной категории весьма дли­тельный: необходимо провести титаническую работу по сбору надлежащей доказательной базы. Насчет привлечения «обнальщиков» к ответственности, проблема заключается в том, что по многим «экономическим» статьям Уголовного кодекса Украины, в частности и за уклонение от уплаты налогов, лишение свободы вообще не предусмотрено. Главное для нас – возместить ущерб, нанесенный государству. Озвучивать названия компаний, которые пользуются подобными незаконными услугами, не позволяют требования Уголовного процессуального кодекса Украины относительно сохранения тайны досудебного расследования.

Еще один сюжет в продолжение нашего разговора: «В Киеве сотрудники налоговой милиции совместно с работниками прокуратуры ликвидировали схему уклонения от уплаты налогов победителя тендерных закупок на сумму более 5,25 млн грн. В течение 2015–2016 гг. фирма получила по тендерным договорам больше 80 млн грн госсредств. В дальнейшем эти средства перечислялись на фиктивные предприятия за якобы поставленную продукцию и выполненные работы, хотя фактически они не выполняли никаких работ и не поставляли никаких товаров. Такие действия позволили компании-подрядчику госпредприятия уклониться от уплаты налога на прибыль и НДС». Каковы масштабы подобного разграбления госбюджета? Чего не хватает налоговой милиции для проведения бескомпромиссной работы в этом направлении?

В данном направлении, как и во всех остальных, мы работаем совместно с органами прокуратуры и Службы безопасности Украины, Национальной полицией. Часто мы начинаем сбор материалов касательно уклонения от уплаты налогов, затем в ходе расследования устанавливаются другие правонарушения, относящиеся к подследственности других правоохранительных органов, и процессуальным руководителем принимается решение о передаче производства коллегам из других правоохранительных структур. К сожалению, у нас еще довольно часто совершаются всевозможные правонарушения, связанные с проведением государственных закупок либо использованием бюджетных средств, и мы в меру своих сил им противодействуем и в большинстве случаев все-таки добиваемся возмещения причиненного ущерба.

Недавно мы разоблачили бывших сотрудников одного из банков, которые намеревались довести банк до банкротства и незаконно завладеть средствами в размере более 48,6 млн грн. С этой целью они от имени третьих лиц подали 251 заявление о выплате якобы ранее внесенных вкладов в пределах гарантированной государством суммы. В ходе проверки было установлено, что так называемые «вкладчики», которым должны были выплачиваться компенсации, не только никого не уполномочивали на требование выплат от их имени, но и вообще не имели вкладов в данном банковском учреждении.

И этот случай, увы, не уникален, в нескольких банках пытались провернуть подобные аферы. Что ж, это вполне закономерно, так как за последние три года финансовый сектор Украины пережил массу потрясений, которые «мотивировали» на противозаконные действия.

Какими исключительными качествами должен обладать сотрудник налоговой милиции?

Требования, которые предъявляются к нашим сотрудникам, – это знания в экономике и юриспруденции, также очень приветствуются аналитические способности.

Вы примете на службу любого человека с опытом работы в полиции?

Опыт работы в полиции в некоторых случаях может быть полезен, но иногда может быть свое­образным «тормозом», не позволяющим перестроиться и работать по-новому. У нас в налоговой милиции есть и оперативники, и аналитические службы, и силовые подразделения – так называемая «физзащита», а также следователи, осуществляющие расследование уголовных производств. Представители всех этих подразделений на добровольной основе проходят службу в «Фантоме» на линии разграничения в зоне АТО. Служат они там по ротации, парни и даже девчата приезжают со всех регионов Украины и с честью выполняют стоящие перед ними задачи.

«Дружаня» – таким теплым словом Вы называете своих друзей в Facebook. Правильное ли у меня сложилось мнение, что среди них много байкеров? Расскажите об этом Вашем увлечении.

«Друг» – не пустое для меня слово, «дружани» для меня – самые близкие люди, не обязательно байкеры. А любовь к мотоциклам у меня еще с детства – все началось с мопеда «Верховина», который в 14 лет мне подарил дед, несмотря на то, что родители были против. Со временем увлечение переросло в хобби, хотя сейчас на это удается выкроить совсем немного времени.

Среди байкеров много разных людей, но объединяет их всех две страсти – мотоцикл и свобода. Ты приезжаешь в компанию друзей, на тебе – жилет, рваные джинсы, здесь вспоминаешь о том, что ты обыкновенный парень, без регалий, без погон. Здесь никто не задает лишних вопросов. Это просто коллектив единомышленников, которые любят дорогу. Нет никакой политики, разделения по национальностям. Здесь царит дух свободы, который нас и объединяет. И если в дороге с кем-то случится беда – с россиянином, белорусом, грузином, – украинский байкер придет на помощь другу.

Биографическая справка

• Игорь Владимирович родился 10 июля 1976 года в городе Кременная Луганской области.
• С сентября 1993 года по сентябрь 1994 года – студент Института подготовки кадров СБУ.
• В 1998 году окончил юридический факультет Донецкого государственного университета, в 2014 году получил ученую степень кандидата юридических наук.
• С 1999 года начинает работу оперуполномоченным Госслужбы по борьбе с экономической преступностью МВД Украины, с 2000 года – старший оперуполномоченный.
• С 2003 года работал в Государственной налоговой администрации в Донецкой области старшим оперуполномоченным отдела организации борьбы с незаконным оборотом подакцизных товаров, заведующим сектором, возглавил этот отдел в 2007 году.
• С марта 2011 года работал в Киеве первым заместителем начальника Государственной налоговой инспекции в Шевченковском районе Киева, с июля 2012 года стал начальником Шевченковского районного отдела налоговой милиции, с июля 2013 года – начальником следственного управления финансовых расследований Миндоходов в Шевченковском районе Киева.
• С 2014 года – заместитель начальника управления собственной безопасности Главного управления Государственной фискальной службы в Киеве. С 2015 года – первый заместитель начальника ГУ ДФС, осуществляет координацию деятельности подразделений налоговой милиции.