№12(71)(2017)

Вспомните, когда вы последний раз верили тому, что вам говорят политики? Когда могли доверять аналитике и мнениям экспертов, не опасаясь, что они купленные? Когда были уверены в качестве потребляемой информации? Зато наверняка не составит труда вспомнить, когда, читая новости или посты в социальных сетях, вы испытывали ярость, возмущение или, наоборот, поддержку и согласие. Эти два полюса, отсутствие правды и преобладание эмоций, являются характеристиками современного периода развития политики и медиа. Называется данное явление иностранным термином Post-Truth, постправда. Сегодня мы поговорим о том, как правда устарела и стала никому не нужна.

Истина или правда?

Начать стоит с того, что в английском нет характерного для славянских языков разделения на правду и истину. Чтобы англичанину или американцу объяснить, чем правда отличается от истины, наиболее емко можно сформулировать так: «правда – это правда людей, а истина – это правда Бога, то есть независимая, неоспоримая и объективная правда».

Еще один интересный лингвистический эксперимент – перевод терминов «истина» и «правда» на китайский язык.

Истина – 真相, что при дословном переводе иероглифов обозначает «на самом деле».

Правда – 事實, если перевести иероглифы дословно, это будет значить «факты».

Вся история о постправде – это история о том, как ловко люди научились скрывать истину, выставляя напоказ сомнительные факты и выдавая их за реальные. При этом истина осталась неизменной, такой же, какой и была, но просто оказалась забытой и перестала кого-то волновать. А правдой научились манипулировать. Почему так случилось? Сейчас расскажем.

Предпосылки и причины формирования общества постправды

Современный человек живет в режиме постоянной информационной интоксикации. За день мы получаем столько информации, сколько люди в не таком уж далеком XIX веке получали за 10 лет. При этом темпы распространения информации стали молниеносными и неконтролируемыми. Всего пару десятков лет назад основным источником сведений были газеты, радио и телевидение, сегодня же Интернет доносит до обывателей то, что по телевизору расскажут только в вечерних новостях. Более того, сами по себе новостные поводы формируются в Интернете: новый твит Трампа, новый скандальный пост некоего волонтера на «Фейсбуке»…

Слышали ли вы о «принципе трех подтверждений»? Это так называемый «золотой стандарт» работы журналиста, когда:

• сведения от одного источника – это слухи;
• сведения от двух источников – это сомнительная информация;
• сведения от трех источников – это новости. То есть чтобы стать новостью, факт должен быть подтвержден тремя независимыми источниками, не связанными друг с другом.

Этот «золотой стандарт» давно забыт в условиях информационной интоксикации: публикуется все, публикуется немедленно, и охват аудитории зависит только от одного фактора – посещаемости и популярности площадки, на которой идет распространение информации. Сама по себе информационная среда стала разобщенной и фрагментированной, и новое золотое правило: «верь в то, что больше нравится».

Основные причины формирования такой информационной среды:

Высокий уровень проникновения мобильных гаджетов и мобильного Интернета. Как ни странно, именно «карманные помощники» стали самым удобным инструментом внедрения постправды в обществе. Ведь на телефоны мгновенно приходят сведения через социальные сети, сервисы мгновенных сообщений, службы агрегации новостей вроде «Google Play Пресса» и т.п. Не нужно ждать вечерних новостей или покупать газеты, информация поступает людям сразу на экраны телефонов, адресно. Также мобильные гаджеты помогают быстрее продуцировать новостные поводы: у каждого человека в руках есть готовая к работе камера, способная мгновенно снимать фото или видео и сразу же загружать в Интернет. Поэтому «репортажи» в социальных медиа появляются молниеносно и массово.

Высокий уровень конкуренции и монетизация всех видов медиа. Популярные группы в социальных сетях, блоги, сайты, каналы в «Ютубе», – все получают доход от рекламы. Чтобы доход был высоким, нужно собрать как можно больше трафика, привлечь к себе как можно больше внимания. Потому любой источник информации заинтересован в том, чтобы привлекать людей всеми правдами и неправдами.

Абсолютное дистанцирование истеблишмента от общественности при кажущейся открытости. Все политики якобы пишут в «Твиттере» (на самом деле этим занимается пресс-служба) и общаются с избирателями на «Ютубе», но при этом никто не знает их истинных мотивов, реальных взаимоотношений со спонсорами и представителями капитала, чьи интересы они лоббируют, и т.п. Структура интересов, мотивов и взаимоотношений «наверху» настолько запутана и непонятна обывателю, что люди готовы поверить абсолютно во все, что им предложат. Особенно, если полить это остреньким соусом: добавить секс-скандал, автомобильную аварию, возмутительную роскошь, тайное сотрудничество и партнерство заядлых врагов и т.п.

Относительная безнаказанность поставщиков недостоверной информации. Привлечь к ответственности за клевету, недостоверную информацию и прочие «грехи» администраторов публичных страниц и блогов практически невозможно. Особенно если сервер размещен где-нибудь в Новой Гвинее или Зимбабве, а имя владельца домена – вымышленное.

Простота доступа к аудитории. Любой желаю-щий может стать «сам себе СМИ», начав вещание со страниц своего блога или страницы в социальной сети. Этим активно пользуются представители «групп влияния», которые продвигают определенные информационные послания. Это так называемые «фабрики троллей», которые продуцируют тысячи комментариев и постов «от простых людей», создавая эффект общественного резонанса и мнения большинства.

И самое главное: люди хотят быть обманутыми. В условиях широкого выбора вариантов правды человек склонен выбирать тот вариант правды, который ему более по душе. А тот, который его злит или расстраивает, он с готовностью сочтет ложным. В условиях общества тотальной продажности абсолютно любой платежеспособный спрос будет удовлетворен предложением. То же самое касается и таких товаров, как политика или информация.

Правду в медиа и политике определяет то, что люди хотят считать правдой. Если есть сегмент целевой аудитории, который хочет верить, что малазийский «Боинг» в небе Донбасса сбил «кровавый Путин» – значит будут сообщения об этом. Если люди хотят верить, что этот самолет сбила «кровавая хунта» – будет информация такого плана. Кто его сбил на самом деле, каждый решит для себя сам, почитав десяток заметок на эту тему и в итоге приняв за правду то, что больше по душе. А деньги заработают все, кто сумел монетизировать трафик на этой популярной тематике или выполнить государственный заказ от спецслужб.

Постправда в политике

Методы постправды в политике использовались с незапамятных времен. Еще в Древнем Риме Марк Порций Катон Старший каждую свою речь заканчивал утверждением о том, что «Карфаген должен быть разрушен», в итоге добившись того, что римляне все-таки разрушили Карфаген. Манипуляция фактами и взывание к эмоциям – ключевые технологии воздействия на толпу.

В современных условиях все опять-таки сводится к тому, что политики преднамеренно отходят от фактов и в первую очередь воздействуют на эмоции людей. Причем в фокусе – негативная группа эмоций. Чаще всего играют на страхе, возмущении, недовольстве своим материальным состоянием. Также остаются в цене «патриотические» эмоциональные призывы, которые направлены на то, чтобы пробудить в человеке инстинктивное желание принадлежать к определенным социальным группам и сообществам.

Основными признаками постправды в политике являются:

«Развод на эмоции» – построение заявлений и обращений к аудитории таким образом, чтобы вызвать сочувствие, чувство солидарности, причастности к сообществу или, наоборот, ощущение уязвимости, страха и неуверенности. Негативные эмоции делают людей более восприимчивыми и позволяют создать базис для построения мостика «сейчас вы чувствуете себя неуверенно – а проголосовав за меня, почувствуете намного лучше».

Использование громких цифр и фактов, которые на самом деле никем не подтверждены. Например, когда Великобритания голосовала за «брексит», была очень популярна реклама, в которой утверждалось, что каждый англичанин теряет в год около £600 из-за членства в ЕС. Позже служба Евростат опровергла эти данные, доказав, что англичанам Евросоюз обходится не более £40 в год, что для среднего британца – копейки, а вот выход из состава ЕС может обойтись в £200–400 каждому жителю острова. Но, несмотря на это, до самого дня референдума британцы упорно верили, что ЕС «лезет в карман» к каждому из них.

Использование заведомо ложных сведений с целью достижения желаемого эмоционального настроя аудитории. К примеру, авторитетное издание politifact.com проверило все высказывания Дональда Трампа, публично произнесенные в ходе предвыборной кампании, и установило, что не соответствовали действительности более 70 % заявлений.

Хитрость тут заключается в том, что ложь влияет на настрой аудитории мгновенно, а вот разоблачение лжи занимает время и уже мало кого интересует. Более того, люди более склонны верить и позитивно воспринимать складно звучащую и эмоциональную ложь. А вот того, кто ее разоблачает, самого воспринимают как «интригана», пытающегося «подорвать авторитет» и действующего «по заказу».

Именно бессилие правды перед складной ложью и стало причиной вхождения мира в эру постправды в первую очередь. Все политики поняли, что хорошо лгать – это всегда эффективнее, чем вооружаться фактами и внушать доверие подлинным авторитетом. Более того, исследования неврологов указывают, что за восприятие политической пропаганды отвечает то же полушарие, которое отвечает за рели-гиозные чувства. То есть человек воспринимает политиков на веру и выбирает того, кто наиболее созвучен с его внутренними убеждениями. А значит, опять-таки, верит в то, что ему больше нравится, а не ищет истину.

Постправда в медиа

Проявления постправды в средствах массовой информации являются логичным продолжением «политической» истории, но с некоторыми модификациями. В первую очередь это касается мотивации людей, стоящих за публикацией контента. А она может быть следующей:

Продвижение чьих-то политических интересов. В этом случае медиаплощадка превращается в «рупор» политической силы, и к ней относится все описанное в предыдущем разделе.

Продвижение экономических интересов, реклама. Существует много способов что-либо продать, но все они сводятся к тому, что нужно найти целевую аудиторию и предлагать ей товар как можно чаще и активнее. Поэтому в данном случае главная задача владельца СМИ – расширение аудитории всеми доступными способами. При этом инструментарий зависит от типа рекламируемой продукции. Например, прода-вать услуги банков, размещая «желтые» заметки о знаменитостях – идея не очень, ведь такой контент отпугнет серьезных деловых людей, которые могли бы стать клиентами. А вот торговать косметикой, предлагая скандальные новости о новом любовнике старушки Пугачевой – отличное решение.

Наращивание собственной популярности в медиапространстве. Особенно это касается социальных сетей, когда люди «готовы на все за лайк». То есть популярность в социальных медиа – это достаточная мотивация, чтобы публиковать любые неправдивые или скандальные сообщения, нацеленные на то, чтобы взбудоражить аудиторию, вызвать резонанс. Простой пример – недавняя смерть Задорнова и волны троллинга, связанные с нею. Авторы, нацеленные на пророссийскую аудиторию, тут же разразились постами с соболезнованиями, переполненными почтением (хотя многие представители поколения миллениалов, писавшие эти посты, ни разу и не слышали выступлений Задорнова, будем откровенны). А вот проукраинские блогеры отреагировали в стиле «так ему и надо, Бог наказал», что также вызвало определенные волнения и резонансные обсуждения.

По большому счету современные СМИ, работающие в режиме постправды, можно назвать «охотниками за драмой». Так как спокойные новости, основанные на фактах, никому не интересны. Да и вообще новости мало кому интересны, в основном люди читают заголовки и комментарии. Поэтому важно давать броский (и лживый) заголовок, а также иметь бригаду штатных троллей для создания в комментариях оптимального «мнения большинства».

Постправда в финансах

Финансы – еще одна сфера, где постправда вошла в суть деятельности. Причем в мире финансов это явление приняло особую, весьма интересную форму. Начнем с актуального и наглядного примера – криптовалют. Их курс по сути основывается на доверии людей к конкретной валюте и явлению криптовалют в целом. Поэтому колебания курса лучше всего отражают эффект постправды:

Курс эфириума в прошлом году просел более чем на 20 % после фейковой новости о смерти Виталика Бутерина, основателя этой криптовалюты. Провокаторы заработали миллионы на этом мероприятии.

Курс биткоина падает каждый раз, когда в СМИ происходит массовый вброс информации о вероятном запрете криптовалют в Китае или в других государствах, а также иных негативных высказываний о данном финансовом явлении.

Капитализация крпитовалют резко растет после очередного выброса новостей о ценовых рекордах. Люди узнают, что валюта дорожает, начинают ее активно скупать, в итоге толкают цену еще выше.

Курс биткоина упал почти на 30 % после хакерского взлома одной из крупных крптовалютных бирж и публичного резонанса этой атаки.

Криптовалюты отражают взаимосвязь информационной среды постправды и экономики наиболее ярко. Однако на других рынках ложь также является мощным инструментом торговли, который позволяет задавать рынку определенные векторы движения. Самый простой пример – атака на «ПриватБанк», проведенная «неизвестными доброжелателями». Массовые информационные вбросы на тему вероятного банкротства банка и его предполагаемой национализации позволили истощить ресурсы финансового учреждения и все-таки довели его до национализации.

То же самое происходит с ценой на нефть. Вбросы и фейки о переговорах арабских шейхов, которые «сидят на трубе», приводят к резким изменениям цены этого ресурса без видимых экономических предпосылок.

Поэтому в эпоху постравды финансы становятся заложниками общественного мнения и массовых панических явлений. А тот, кто способен инициировать подобные «вбросы» и раскрутить их до нужной степени массовости, может обогатиться на миллиарды за считанные часы.

Постправда в отношениях

Еще одна специфическая сфера, в которой проявляется политика постправды – это отношения между людьми, причем это касается всех сфер отношений: в коллективе, с друзьями, с противоположным полом и т.п. Методы и технологии – те же, только масштаб и резонанс намного мельче. Впрочем, в некоторых случаях инцидент, начавшийся локально, может приобрести вирусное распространение, но это уже другая история.

Чаще всего в отношениях технологии постправды проявляются в следующем:

Продажи. Когда вы спрашиваете, свежий ли хлеб, как часто вы слышите ответ «нет, не свежий, не берите»? Иногда, конечно, встречается, но редко. Не говоря уже о продавцах в более серьезных сферах, которые будут убеждать вас в том, что без этой вещи ваша жизнь будет совсем не та. И хорошие продавцы, что самое главное, учатся сами себя убеждать в том, что они доносят до покупателей невероятное благо, и за счет этой внутренней веры в продукт обманывают более эффективно.

Наигранный «позитив» и «благость». Социальные сети насаждают определенный стиль общения: все друг другом восхищаются, все друг другу улыбаются, ставят «лайки» и хвалят. Однако, конечно же, 90 % этой похвалы – неискренность и мишура, информационный шум.

Искажение фактов в угоду преследуемой цели. В современных коллективах крайне высок уровень конкуренции. Улыбаясь друг другу, люди готовы всадить коллеге в спину нож, не задумываясь, если есть шансы продвинуться по службе или получить некое улучшение положения в данном коллективе. Сплетни и пересуды – любимое занятие для многих мужчин и женщин, особенно если работа – офисная и условия труда предрасполагают.

Пикап и фальшь в отношениях с противоположным полом.

Техники, направленные на то, чтобы «затащить в койку» человека, также базируются на методах постправды. Пока цель не достигнута, можно сыпать комплименты, устраивать романтические сюрпризы и невероятные приключения. А потом – переходить к следующей «жертве».

В современном обществе термины «правдоруб» и «неадекват» практически стали синонимами, и люди, которые предпочитают честность, выглядят чудаковато. Существует некий общественный договор взаимного вранья, только изредка самые близкие друзья могут говорить друг с другом откровенно и правдиво. Далеко не всем повезло иметь таких друзей, а хуже всего – думать, что у тебя есть такой друг, но он все-таки не до конца искренен с тобой.

Постправда и теория заговора

Кому-то может показаться, что вся теория постправды – это нечто параноидальное. За видимыми нам фигурами начинают мерещиться нитки, привязанные к рукам далеких кукловодов, чья личность, истинные мотивы и преследуемые цели остаются загадкой. Казалось бы, жить в таких условиях – неспокойно и страшно. И самое ужасное – это осознание того, что ни у кого из нас нет ни инструментов, ни возможностей для того, чтобы докопаться до истины и выяснить реальное положение дел. Все, что нам подают с экранов (телефона, телевизора, компьютера), может быть как ложью, так и истиной. Но чаще всего является ложью.

Что самое парадоксальное, теория заговора действует на людей скорее успокаивающе, чем волнующе. Мало кто озадачивается вопросом истины. Большинство же, наоборот, достаточно легко примиряется с идеей невидимых кукловодов. И более того, им становится легче и спокойнее жить, так как любые невзгоды и проблемы можно свалить на «людей наверху», не разби-раясь в хитросплетениях современного истеблишмента. Теория заговора становится универсальным оправданием для того, чтобы находить «свою правду», которая нравится больше всего, и не задумываться о достоверности фактов и прочих сложностях.

А вдруг все написанное выше – неправда?

Вдруг явление массовой лжи и манипуляции фактами – лишь плод воспаленного воображения теоретиков заговора? Вдруг в СМИ работают честные и профессиональные журналисты, которые сообщают людям только проверенные сведения, являющиеся истиной? Вдруг распространение информации в социальных сетях – просто новый формат обмена информацией, позволяющий быстро найти истинные сведения без цензуры? Вдруг остались политики, которые готовы реально соблюдать свои обещания и сохранять верность народу? А вы сами как думаете? Во что вам самим хочется верить? Какой вариант правды выбираете вы? Именно в этом вашем выборе и заключается суть явления постправды: что вам больше нравится – то и правда. А истина – она правда Бога, только ему она, похоже, и нужна.